Автор научной
работы «Комплексный способ коррекции метаболизма. Методика лечения
нарушений обмена витамина Д, церебрального паралича, прогрессирующей мышечной
дистрофии (синдром segawa-синдром
дефицита дофамина)
Прахина Елена Андреевна г.Мариуполь, Украина.
Доклад о проведенной научно - исследовательской работе, опровергающей
позицию официальной традиционной
медицины о неизлечимости
ряда тяжелых системных заболеваний, в частности, таких как церебральный паралич, прогрессирующая дистрофия(синдром дефицита дофамина),
гипертония, несахарный диабет, сахарный диабет, костно-мышечные заболевания в
общем, почечная недостаточность, разрушение миелиновой оболочки.
Мощнейшим
начальным стимулом для проведение мной данной работы явилось то, что, по утверждению ведущих
научно-исследовательских и лечебных учреждений бывшего СССР, Кубы и Германии диагностируемое,
системное заболевание моего сына Прахина Семена, , прогрессирующая дистрофия –
синдром дефицита дофамина (синдром SEGAWA), , не подлежало
лечению и все мои усилия должны быть направлены на социальную адаптацию ребенка
- инвалида, с чем я была категорически не согласна.
Тогда
я обратилась за помощью к прессе, написав письмо в редакцию газеты «ИЗВЕСТИЯ» с
перечнем аргументов в пользу излечения ребенка. По установленному тогда порядку,
мое письмо попало в министерство здравоохранения, затем в областной отдел
здравоохранения. К нам была послана комиссия для установления факта нарушения
прав ребенка. Позиция медицинских комиссий, которые осматривали ребенка, была
однозначной: у ребенка поражение центральной нервной системы рекомендовано
приложить максимум влияния на меня, как мать больного, с целью признания мной
позиции официальной медицины о неизлечимости этого заболевания, не смотря
на очевидные признаки рахита 3 степени.
В 1998 году Министерством здравоохранения
Украины было выдано письмо том, что все возможности лечения ребенка в Украине
исчерпаны и Министерство не возражает
против вывоза ребенка в Германию, но местные, городские чиновники проигнорировали
это письмо и не помогли нам выехать на обследование в Германию не смотря на
полученный нами вызов, мотивируя общепринятыми формальными заключениями.
Все
мои попытки, начиная с 1988 года, обратить внимание медицинских специалистов на
очевидные, характерные признаки рахита, были проигнорированы.
Мне выдавались документы с описанием причин, по которым однозначно было
невозможно предпринимать какие-либо углубленные исследования.(док.№ 1,2,3,4
моей книги) Таким образом, корпоративное и формальное отношение к существующей
проблеме предопределили судьбу моего
сына. По этому поводу приведу пример бюрократического отношения государства ,
тотальной круговой поруки медиков и преступного отношения к, так называемым,
неизлечимым больным.
После того как я, категорически, отвергла утверждение о том, что
мой сын неизлечим, один из основных
виновников его болезни - лечащий врач и заведующий отделением педиатрии
Городской поликлиники №3 г. Мариуполя , Лобусов,
стал настаивать на том, что я психически
травмирована и предложил моему мужу изолировать меня от сына, чтобы не
причинять мне в дальнейшем новые страдания, т.е. отдать его в инвалидный дом.
На мужа оказывалось значительное психологическое давление и в, конечном счете,
я была вынуждена подать на развод, чтобы
не лишиться сына. Мне повезло, всего одна честная судья , со светлой фамилией
Богуславская И.А.,встала на мою защиту и сына оставили со мной, но отцу было
внушено, что я провожу над ребенком недозволенные эксперименты, хотя уже
наблюдалась очевидная положительная динамика в состоянии сына. Таким образом,
чтобы защитить ,так называемый «мундир», виновники этого преступления, вместо того, чтобы
попытаться мне помочь, втянули в решение этого вопроса судебную систему и
только добрая воля и здравый смысл
судьи, остановили этот маховик подавления моего сопротивления.
Когда были исчерпаны все возможные пути официального решения вопроса о здоровье
сына, мной было принято решение взять на себя ответственность за жизнь
ребенка и разоблачение врачебного сговора и, главное
провести исследования состояния здоровья сына по собственному разумению . Изучая
самостоятельно научную медицинскую литературу, справочники для студентов ВУЗ и
практикующих врачей, я стала проводить исследования в ведущих НИИ СССР.
Меня поддержал Федоров Андрей Михайлович, тогда кандидат, а
ныне доктор медицинских наук, профессор , который в то время работал в НИИ
педиатрии СССР. Он стал доброжелательным научным оппонентом моей методики
лечения и добрым другом на всю жизнь. Благодаря ему, были проведены, самые
неожиданные, с точки зрения традиционной медицины, исследования, в том числе, с
привлечением криминалистов. Не смотря, на свои сомнения, Фёдоров
поддерживал любую мою инициативу и, как правило, это давало ожидаемый
мной результат. Тогда он назвал меня космополиткой, поскольку к проблеме сына я
относилась как системе и понимала, что решив его проблему, я решу проблему сотен
и тысяч остальных детей с нарушением метаболизма.
В дальнейшем, мне,
правда, неофициально, помогали ведущие ученые многих медицинских НИИ.
Так
например, в 1990 году, когда я представила первые результаты
сравнительных анализов, в которых была очевидная связь между дофаминовым
и кальций - фосфорным обменами, по утверждению профессора Барбана Петра
Семеновича ,тогда работающего в НИИ детской курортологии г. Евпатории, а ныне,
покинувшего нашу страну, этот факт был сообщен на симпозиуме, однако эти выводы
не получили должного интереса и были проигнорированы.
В 1991 г. у
меня состоялась неофициальная встреча с Перфиловым
Александром Петровичем - главным психоневрологом Украины в НИИ
Педиатрии и акушерства г.Киева. Тогда я высказала свое видение методики
лечения детей.
По словам Перфилова А.П., методика
представляла интерес и содержала здравый смысл, однако, по его мнению , мне не
позволят в Украине чего –либо добиться и рекомендовал мне уехать за
рубеж. По стечению обстоятельств, я была знакома с журналисткой Зинковской
–Шевчук Л., которая помогла мне найти кубинских врачей, отбиравших детей для
лечения на Кубе по миссии «Чернобыль» и моему ребенку удалось попасть в их
число. С глубокой горечью я улетала за рубеж с больным сыном, чувствуя обиду и
отторжение государством нашего горя.
Тогда мне казалось, что это проблема только нашей страны и стоит нам попасть за
рубеж, и там врачи всё поймут и помогут моему сыну вылечиться.
По-разному
отнеслись к проблеме врачи Кубы. Часть из них убеждали меня, что медицинская наука
не может еще решить проблемы лечения сына. На что я отвечала, что мне
некогда ждать науку, и мой сын живет сейчас и здесь. Мнения врачей разделились,
но, к счастью, нашлись и такие, кто проявил к нашей проблеме интерес и настояли
на том, чтобы я описала свою гипотезу и уже там, речь шла о научном открытии,
поскольку это касалось дофамина, дефицит которого лежит в основе дегенеративных
заболеваний, таких как болезнь Альцгеймера, Паркинсона .
Именно на
Кубе,где много тепла и Солнца, я получила первые неопровержимые доказательства того ,
что в основе этих системных заболеваний лежит нарушение обмена витамина Д и это
было зафиксировано в заключении кубинских специалистов. Для дальнейшей
отработки методики были необходимы дополнительные исследования и более
длительное пребывание на Кубе. В решении этого вопроса меня поддержала
заместитель Генерального директора ОХМАТДЕТ Бондаренко Лариса
Владимировна.
Однако,
как только встал вопрос о финансировании более углубленных исследованиях и
реактивах для них, посольство Украины отказало
в помощи, хотя уже было понятно, что это не только частная проблема
моего сына, речь уже шла о тысячах подобных больных , ждущих помощи. Нас с
сыном возвращали в Украину.
Посоветовавшись
с ведущими профессорами Кубы, я приняла решение выходить в стране, где
будет дозаправка самолета, на котором мы летели. Посадка была в Берлине. Нас с
сыном оставили на время в Германии, где был подтвержден диагноз
сына-дефицит дофамина, синдром Segawa ,10-й ребенок в мире. В Германии, по
рекомендации кубинских ученых, я сообщила свою гипотезу развития, диагностики и
лечение данного заболевания, но, у немецких чиновников от медицины проявились
те же проблемы - отсутствие стремления
установить истинные причины заболевания и непонимание важности вопроса. Это не позволило завершить уже практическую часть
работы. Нас с сыном вернули в Украину
.
На
протяжении многих лет я не только изучала научную литературу и опыт частичной
реабилитации т.н. «неизлечимых больных» ,но и проводила целенаправленные
исследования, которые постепенно выстраивались в четкую и понятную систему диагностики
и лечения сложных и ныне неизлечимых заболеваний, в основе которых лежит
снижение биоэнергетического потенциала человеческого организма в целом. Долгие
годы своей жизни я посвятила тому, чтобы решить эту сложную задачу и, в 1992 г.
впервые в мире ,лабораторией
Евпаторийского НИИ курортологии был зафиксирован факт восстановления у сына уровня
дофамина до нормы , а в 1998г., впервые
в мире, мной был доказан тот факт, что в основе дегенеративных
заболеваний лежат глубокие нарушения эндокринной системы, причиной которых
является биоэнергодефицит, связанный с недостатком витамина Д.
Не смотря на, все препятствия,
которые вставали на моем пути, истина восторжествовала, результаты лечения
получены и опробованы мною со многими, ранее считавшимися неизлечимыми
пациентами. Я получила авторское свидетельство на методику.
Документальные,
письменные подтверждения возможностей
моей методики содержатся в моей книге . Мои пациенты поставлены в известность о том, что я буду делать о них сообщение и
дали согласие об этом, поэтому, если кто -либо желает подробнее ознакомиться с моей методикой и получить практические советы
по лечению ряда тяжких заболеваний, он может это сделать прочтя мою монографию,
изданную в феврале 2012 году
издательством «Кафедра», г. Киев.
Моя методика является
универсальной и базовой, однако она не только не исключает традиционной
фармакологической терапии , но позволяет
получить максимально положительный результат лечения на порядки быстрее. Назову
несколько показательных случаев, которые дают возможность убедиться в этом:
- больная Павлова Даша, 1997 г.Луганская область– обратились ко мне
по рекомендации Симферопольского мед. Университета в 1998г., диагноз: ХПН, сморщивание обеих почек; лечение –только
трансплантация. Донора не было, ребенок был обречен.Лечились 1,5 года. Отдаленный
результат 14 лет ,полное выздоровление.
- больной Аусбек Бектурсын 2007 г.р.. –
сын ДМН-Казхстан, Астана– Москва – за 8 месяцев лечения стал сидеть, стоять с
поддержкой и говорить первые слова.
Егорова Юля 1990 г.р., Мариуполь,
остеохондроз, межпозвоночные грыжи, остеопороз
-выздоровление.
Синяков Алеша
1994г.р.,ДЦП,эписиндром, отставание в росте левой стороны –в течение 1 месяца
прекращение эпиприступов, через год, с 2002г. активных очагов в мозге нет,
левая сторона догнала в росте правую. Полное выздоровление.
Иванина Юля,1990 г.р., пиелонефрит,
активная стадия с нарушением функции почек, тубулоинстерстальный нефрит, с 2005
года выздоровление.
Каракурчи Тамара,1991г.р.,разрушение
миелиновой оболочки мозга, лечилась в течении 2006 года –полное выздоровление.
Евич Александр,1968 г.р.несахарный диабет, лечился в течение2010
года,отменен препарат десмопресин (вазопресин). Состояние стабильное.
Ватлецова Даша,1987
г.р.Мариуполь-Венгрия, тяжелая анемия, лечилась с июля 2010года в течение
полугода полное выздоровление.
Мой старший сын Прахин Максим, тяжелая
черепно-мозговая травма, осколочные
переломы конечностей со смещением. Трепанация черепа, кома 3 степени.После
выписки показатели инсулина- 0,гиперкортицизм,диабетическая энцефалопатия,
снижение интеллекта, спутанность сознания.
За три года лечения все
переломы срослись, полная физическая нагрузка, нарушений в ходьбе нет, полное восстановление
интеллекта, томографические исследования показывают значительную положительную
динамику . И т.д.
В
связи с трагическим для нас случаем, отдельно хочу остановиться на существующих
проблемах реанимационных отделений. В
2009 году мой старший сын попал в страшную автокатастрофу. В период
пребывания его в реанимации я столкнулась с преступными действиями заведующего
реанимационного отделения Кондратьева и думаю, что, то ,что произошло с нами
также является преступной системой, а именно: поскольку доступ в отделение
реанимации запрещен, действия реаниматологов трудно контролировать, особенно
это касается состоятельных пациентов, поскольку, т.н. бесплатная медицина
располагает ограниченным перечнем необходимых препаратов и тяжесть обеспечения
ими ложится на их родных. Прямая связь между стоимостью назначенных препаратов
и доходов прикрепленных к больницам аптек, очевидна. Пользуясь тем, что
родственники далеки от понимания тяжести состояния пациента, в силу
невозможности его наблюдать, назначаются чудовищные дозы и количество
препаратов, при этом , контроль их использования невозможен, поскольку вход в
реанимационное отделение запрещен. В таких условиях, создаются все
условия для того, чтобы удерживать пациента в тяжелом состоянии и таким
образом осуществлять сомнительные манипуляции с препаратами. Вымогались
фантастические суммы на лечение, а в случае отказа, снималась ответственность
за его жизнь. Мои попытки вырвать сына из реанимации встретили агрессивное
сопротивление и, только угроза вмешательства в это дело вышестоящих организаций
позволило мне забрать сына, который на момент выписки был в состоянии полного
истощения и обезвоживания и, только благодаря моему опыту реабилитации он
остался жив.
Поскольку речь идет о практически
обреченных больных, то это были, добровольцы, которым терять было нечего и, я
была их единственным шансом. Они поверили мне и мы победили. Теперь, мы
вместе с ними имеем право заявить о том, что существующие взаимоотношения между
медициной – наукой и пациентами часто лежит пропасть непонимания,
формального и во многих случаях, циничного отношения врачей к пациентам, их
проблемам в существующем, изменяющемся, в связи с изменениями экологических
условий среды, мире.
Сегодня я могу с уверенностью заявить
о завершении основного этапа моей работы
и на этом конгрессе я призываю
специалистов - медиков всего мира о помощи в завершении этого труда, поскольку полученные данные
рассматриваются как фундаментальные и необходима разработка частных, конкретных
методик, по лечению больных с
определенными диагнозами. И даже, если рассматривать только конкретный пример истории болезни моего сына,
можно смело утверждать, что медицина отстает от требований современности, как
минимум, на 24 года - это и есть возраст моего сына. И, если бы еще тогда, 24
года назад, меня услышали медицинские чиновники то сегодня, у нас не было бы такой
катастрофической статистики развития дегенеративных заболеваний. Назрело время
тщательного изучения авитаминозов в настоящем, реальном мире, поскольку
население Земли все больше отходит от традиционного питания и образа жизни. Необходим пересмотр тактики
установления диагнозов и стратегии лечения пациентов с учетом требований
современности. Назрела необходимость пересмотра отношения к витамину Д-
витамину Солнца и энергии, как к обычной , рутинной работе и требуется
разработка новых, жизненно необходимых методик лечения авитаминозов, которые
являются причиной множества дегенеративных заболеваний, приводящих к
инвалидности и дегенерации значительной части населения экологически
загрязненных областей Земли.
. Я
уверена, что необходимо отказаться от медицины- гуманитарной науки,
поскольку, как показали мои исследования, диагнозы необходимо подтверждать
только лабораторными исследованиями и для этого приоритет должен отдаваться
доказательной базе. Эта наука должна стать аналитической и, должна опираться на
причинно-следственную логику развивающихся процессов, а не клиническую картину
уже развившегося заболевания. Существующее разногласие между учеными
биохимиками, физиологами, биофизиками и традиционно практикующими врачами
ведет к тому, что живой человек является предметом отвлеченного изучения, но
при этом, в малой степени решаются его сегодняшние проблемы здоровья ,с точки
зрения целостной биоэнергосистемы. В нагромождении установленных научных
фактов отсутствует точка отсчета и логический путь развития
дегенеративных заболеваний. Настало время признать то, что наука, не имеющая
практического значения- это лженаука. И именно поэтому, в современном мире,
необходима единая позиция гражданского общества и юридическая поддержка специалистов
в области медицинского права пострадавшим от непрофессионализма медработников и
полная поддержка прогрессивных медиков, пострадавших от чиновничьего
консерватизма и коррупции.
Я
отчётливо понимаю и испытала это в своей практике, что отвержение прогрессивных
методик лечения медицинскими чиновниками связано с необходимостью учитывать
корпоративные интересы, интересы фармакологических концернов, с желанием
тратить бюджетные деньги на поставки медикаментов и оборудования «своими»
поставщиками. Поэтому, проблема излечения т.н. «неизлечимых больных» не может
быть решена отдельными организациями, поскольку для ее
решения необходимо отказаться от существующего отношения официальной
медицины к человеку, как объекту изучения. Зачастую это делается только с целью
карьерного роста, и новые инициативы в разработке новых методик, безусловно,
затрагивают интересы состоявшихся и успешных ученых, имеющих степени и
признание в науке. Пора признать, что замкнутость и корпоративность
медицины часто приводит к преступным
действиям и ложным заключениям, за которые прячутся некомпетентные
т.наз.специалисты, что приводит к тяжелым, системным заболеваниям и, в конечном
счете инвалидности пациентов и это
уже стало государственной проблемой. (5+) Сегодня уже стало очевидным то, что
пытаясь скрыть врачебные ошибки, представители официальной медицины зачастую вовлекают
в это неправое дело и судебную систему. К такому выводу я пришла
много лет назад, встретив жесткое корпоративное сопротивление части практикующих
врачей и псевдокорифеев медицинской науки. Именно поэтому назревшую проблему
сопротивления внедрению прогрессивных методик лечения необходимо решать в иной
плоскости, а именно, юридической и именно поэтому я взяла на себя смелость
выступить на этом конгрессе с собственной инициативой.
Необходимо
пересматривать взаимоотношения между разными направлениями развития медицины-науки
и очевидно, что назрела необходимость в организации единого, аналитического
центра_ точки пересечения всех этих направлений, в центре внимания которого, должен быть человек- целостная
биоэнергетическая система.
Я
уверена, что в современном мире необходимо пересматривать приоритеты направлений развития фармакологических концернов при
разработке новых препаратов. Учитывая требования времени и особенности
современных проблем, они, тесно сотрудничая с физиологами и опираясь на
динамику биохимических исследований, должны разрабатывать наиболее
рациональные , с точки зрения целесообразности, композиции препаратов и
отдавать приоритет системным, профилактическим мерам предупреждения
терминальных состояний и особое внимание уделять периоду восстановления
–реабилитации тяжело больных ,тесно сотрудничать с реабилитационными
центрами, которые разрабатывают и внедряют прогрессивные методы.
Вместе
мы победим.
Копия в блог
